Иркутск — один из немногих крупных российских региональных центров, где в черте города нет ни одного памятника жертвам политических репрессий. При этом в 1930-х годах государственный террор затронул десятки тысяч иркутян, в городе была развернута одна из наиболее масштабных в Сибири «чисток». «Иркутский блог» рассказывает, как общественность годами стремилась увековечить память о репрессированных, и как чиновники, поначалу помогавшие, в итоге сумели не допустить появления монумента в городе.
Первое признанное кладбище
В нескольких километрах от окраинной городской застройки находятся крупные захоронения убитых в годы сталинского террора. 24 октября 1989 года это место под поселком Пивовариха первым в СССР получило статус кладбища жертв политических репрессий.
Этому предшествовали активные поиски мест захоронения — их инициировали представители городской общественности, а помогали им в сборе информации и даже раскопках местные сотрудники КГБ — обстоятельство, которое сегодня сложно себе представить.
В ноябре 1989 года состоялась церемония перезахоронения первых 304 найденных тел, в том же месяце был открыт памятник жертвам репрессий по проекту иркутского художника Виталия Смагина — произошло это почти на год раньше открытия Соловецкого камня на Лубянской площади.
В начале 1990-х на территории появилась стена памяти и благоустройство, а в 1997 году кладбищу придали статус памятника местного значения. Однако затем внимание к мемориалу постепенно ослабевало, финансирования не было, поэтому за мемориалом ухаживали лишь энтузиасты.
Перед губернаторскими выборами 2015 года про мемориал под Пивоварихой снова вспомнили. Глава региона, единоросс Сергей Ерощенко обещал расширить иркутский аэропорт, что обеспокоило общественников — ведь кладбище могло попасть в «зону развития» авиаузла. Проблему неожиданным образом помогли решить выборы.
Губернатору Ерощенко противостояли региональные элиты, которые использовали для борьбы с ним любой инфоповод, а на выборы в качестве «тарана» выдвинули коммуниста Сергея Левченко. Он и пообещал уделить особое внимание сохранению мемориала и даже помочь его реконструировать.
В сентябре 2015 года коммунист Левченко выиграл протестные выборы: в итоге коммерческий проект Ерощенко по развитию аэропорта был заброшен, а мемориал получил масштабную реконструкцию.
Город без памяти
Несмотря на эти события, в которые была погружена лишь активная общественность, подавляющее большинство горожан ничего не знало ни об истории мемориала под Иркутском, ни (часто) даже о факте его существования.
Все чаще поднимался вопрос об установке памятника в городе. Причины очевидны: добираться до лесного массива под Пивоварихой без личного транспорта почти невозможно — ведь туда не ходят регулярные маршруты, даже не ведет ни одна асфальтированная дорога. Пожилым родственникам репрессированных с каждым годом преодолевать этот путь все труднее.
Разговоры о памятнике в городе с каждым годом звучали громче, и это дошло до официального уровня: собралась инициативная группа, прошли общественные обсуждения, предложили сразу несколько проектов будущего монумента.
В итоге в 2016 году Градостроительный совет при администрации Иркутска одобрил проект заслуженного художника России Льва Серикова — горожанам хорошо известен его памятник Леониду Гайдаю на площади у цирка.
Однако стиль презентованного памятника жертвам репрессий разительно отличался — это был большой, высотой до пяти метров, куб с лицами людей.
Что значит этот памятник?
Композиция символизирует клетку, из которой стремятся вырваться узники с одинаковыми лицами, утратившими всякую индивидуальность. По словам Льва Серикова, этот образ возник у него очень давно, после прочтения «Колымских рассказов» Варлама Шаламова:
«Да, их лица одинаковые, абсолютно одинаковые. Почему? Да потому что, угодив под страшную, бессмысленную, беспощадную чистку, люди переставали быть людьми. В них уничтожалась личность, индивидуальность. И не было никаких различий, крестьянин ты или ученый, женщина или мужчина, татарин или русский. Клетка разделяет куб на блоки, олицетворяющие строительный материал. Сам же куб неустойчив и, кажется, в любой момент может рухнуть. Это передает идею о том, что мир, выстроенный на костях, процветать не в силах. Такая система обречена.»
Для памятника сразу же была подобрана площадка — в центре длинной цветочной аллеи возле Лисихинского кладбища, в нескольких десятках метрах от храма Святых мучениц Веры, Надежды, Любови и матери их Софии.
Изготовить и установить памятник хотели на внебюджетные средства, за счет пожертвований, которые собирали несколько лет. К сбору денег присоединились даже первые лица региона: первый крупный взнос поступил от предыдущего губернатора-коммуниста Сергея Левченко, а при поддержке его преемника Игоря Кобзева — еще около трех миллионов рублей.
Все бронзовые элементы отливали в подмосковном Жуковском, работы были полностью завершены в 2021 году. Затем все части собрали воедино, и готовый памятник доставили в Иркутск для подготовки к установке в аллее на Лисихе.
Предлог для отказа
Местные СМИ в течение нескольких лет рассказывали иркутянам о готовящейся установке памятника жертвам репрессий, регулярно выходили новости и репортажи, где показывали макет будущего монумента и называлось место установки — и это не вызывало ни протестов, ни даже публичных предложений рассмотреть иные варианты.
Однако в 2021 году, незадолго до установки, в мэрии вдруг заявили о пересмотре места из-за неких «писем горожан». Чиновники не называли ни имен недовольных, ни их количества, ни даже где их найти. Иными словами, не было явных свидетельств, что эти люди вообще существуют.
Одновременно в местных медиа стали выходить анонимные материалы, в которых неприкрыто продвигали перенос памятника из Иркутска за город из-за его «мрачности» и «неуместности». Ниже, например, приведены цитаты из материала на сайте «Московского комсомольца»: здесь снова упоминаются некие недовольные жители, но снова не приводятся ни их имена, ни цитаты, зато упорно доносится одна и та же мысль — памятник жертвам сталинских репрессий между кладбищем и храмом «неуместен».
Вывод делается тоже прямолинейный — не искать другую площадку в городе, а вообще не ставить в Иркутске такой памятник. Навязывается одна конкретная альтернатива — вывезти памятник на мемориал под Пивоварихой.
«Ссылка» на мемориал
Иркутские власти, обычно высылающие безразличные отписки даже на официально оформленные запросы горожан, проявили удивительную внимательность к жалобам нескольких анонимных лиц — и быстро согласовали перенос памятника из Иркутска в лесной массив под Пивоварихой.
Там он оказался откровенно лишним, затерявшись среди других элементов мемориала (памятник 1989 года, колокол, гранитные стены с именами убитых и прочее). Автор «сосланного» монумента Лев Сериков так прокомментировал странный предлог про неуместность в парке на Лисихе.
«Мне говорят аргументы — мол, дети тут будут. Так мне и хотелось, чтобы дети смотрели. Чтобы дети задавали вопросы, чтобы спрашивали — а что это? Чтобы знали свою историю. Я, конечно, старался сделать образ нашей несчастной Родины, пережившей вот эту вселенскую трагедию».
Двойные стандарты
В 2024 году эта в Иркутске чуть было не сложилась аналогичная история с другим скорбным памятником — но здесь власти повели себя совершенно иначе.
В парке у Вечного огня, куда более популярном месте для прогулок, чем парк на Лисихе, решили ставить памятник детям-узникам концлагерей. Решение утверждено как на уровне городской администрации, так и на уровне думы. Проект подготовили местные скульпторы Евгений и Илья Ставские.
Памятник куда мрачнее работы Серикова — это изможденный ребенок под колючей проволокой. Однако место для установки уже подготовлено — замощен участок зеленой зоны примерно в 60 метрах от Вечного огня.
Люди в соцсетях реагируют резко негативно — и это реальные горожане, в отличие от виртуальных недовольных памятником на Лисихе.
Однако от мэрии нет никакой реакции. Можно говорить с уверенностью, что этот памятник откроют, потому что дети и война — любимая тема пропаганды. В отличие от очень неудобной истории репрессий.
