Почему региональные журналисты обычно хорошо знают о прегрешениях местных чиновников, но молчат до последнего.
Иногда в российских регионах происходят неприятные ситуации, сразу всплывающие на федеральный уровень — например, аресты губернаторов, которые вдруг оказываются казнокрадами с миллиардами на счетах (последний случай задержания с подобными обвинениями — в Пензе в этом году).
Кто-то в такие моменты наверняка задумывается: почему столь ужасные вещи так долго остаются незамеченными на местах? Почему это каждый раз вскрывается внезапно, становится сенсацией на федеральных каналах — чем тогда занимаются местные журналисты? Неужто ничего не знают?
В этом тексте я, опираясь на опыт работы в региональной прессе и рассказы знакомых журналистов из других уголков России, расскажу о коренных проблемах работы СМИ на местах. Спойлер: местные журналисты обычно все хорошо знают, но молчат до последнего.
«Внештатные» пресс-службы
То, что любое СМИ стремится заработать деньги — совершенно нормально, в этом нет ничего плохого. Механизм работы в идеале выглядит так: рекламодатели платят деньги, чтобы разместить свои материалы или донести свою позицию, а издание лишь дает свою площадку, обязательно при этом сохраняя объективность и следуя редакционным принципам.
Пример: власти наравне с другими рекламодателями могут заплатить за размещение своих новостей, интервью, за пиар городских событий (и это нормально), но не могут требовать публиковать хвалебные оды о своей работе от имени самого СМИ — например, заказать редакционный материал о потрясающем качестве благоустройства города в этом году (особенно если на деле благоустройство оказалось плохим). Адекватное СМИ от такого сомнительного предложения либо откажется, либо согласится на публикацию, но не в качестве редакционного материала, а под плашкой «на правах рекламы». В конце концов, рекламодателей много, и не страшно, если одним контрактом будет меньше — зато издание сохранит объективность и не уронит репутацию.
Однако в российской глубинке эта красивая схема не работает по одной простой причине: там государство — единственный стабильный рекламодатель. То есть доходы СМИ (а значит и зарплаты журналистов) напрямую зависят от информационных контрактов с губернатором, мэром, депутатами, местными управлениями силовиков, госкомпаниями и так далее. Да, местный бизнес тоже существует, но его рекламные бюджеты, как правило, не способны потянуть на себе работу многочисленных редакций.
По этой причине провинциальные чиновники чувствуют себя хозяевами положения и не стесняясь им пользуются: если в конкурентном обществе представители власти находятся наравне с другими рекламодателями, то в российских регионах «контракт на освещение деятельности» — это форма рабства.
Четвертая власть? Забудьте. Если вы работаете в небольшом городском СМИ и зависите от контрактов с мэром и губернатором, то вы — их внештатная пресс-служба: переписываете релизы, ходите «по звонку» на пустые мероприятия, встречи, с которых обязаны написать что-то однозначно позитивное про деятельных чиновников. Конечно, вы ни в коем случае не допускаете критики в их адрес: чуть что не так — вам в редакцию может позвонить разъяренный сотрудник пресс-службы мэра/губернатора и потребовать срочно убрать с сайта неудобную информацию. Прямо сейчас, немедленно — там проверят.
Хорошо помню случай: в одном регионе есть СМИ, подающее себя сильным и продвинутым. Однажды грянул гром — арестовали мэра. Только градоначальника увезли, а контракт остался. И вот уморительная картина: новость об аресте облетела Россию, мэр в наручниках уже в телевизоре на федеральных каналах, а на этом городском сайте, где, казалось бы, все связанные с арестом новости должны выходить с пылу с жару в режиме автоматной очереди, на деле пишут о чем угодно (погода, ДТП, концерт поп-звезды), но не о главном местном событии года.
Если же происходит что-то плохое, например, ЧС, и замалчивать уже никак не удается, включается формула: царь — хороший, бояре — еще лучше! Расшифровываю: сейчас в Москве примут мудрые решения, а наш губернатор/мэр (чудо, а не люди!) все исполнят лучше всех, даже не сомневайтесь. Критическая оценка ситуации невозможна.
Здесь можно задаться вопросом: неужели все объясняется только деньгами? Выходит, в регионах работают одни продажные журналисты? Конечно же нет: меня, пока я работал в этой сфере, окружало много очень хороших людей. Проблема кроется в другом — в мотивации начальства.
Ты можешь сколько угодно хотеть писать о проблемах, помогать людям, вскрывать правду — твой материал не допустят до публикации, если он бросает тень на главу города/региона, с которым заключен контракт. Поэтому журналисты на местах выбирают: искать другую работу или смириться.
Найти другое место — дело затруднительное, да и толк вряд ли будет: во многих региональных СМИ ситуация примерно одинаковая. Можно смириться — но это значит, что придется терпеть унизительные вещи. Тоже из практики: одно ведомство организовало коллегам вертолет — полетать и поснимать с высоты. Но прессе сказали: сидите с одной стороны, старайтесь не глядеть в другую и тем более ничего не фотографируйте внутри — потому что с вами чуть в сторонке полетит большой чиновник. С любовницей.
Унизительно? Да. Поэтому многие журналисты в регионах вынуждены относиться к работе с иронией. Иначе сложно ужиться с ролью внештатной пресс-службы с заклеенным ртом.
Впрочем, далеко не все смотрят на такое положение дел с сожалением. В той же журналистской среде распространена культура заискивания перед «большими людьми» — весьма неприятное зрелище. Например, для некоторых дружеские отношения с главами пресс-служб — не мешающее объективности обстоятельство, а повод для гордости. Обычное дело — хвастаться знаками внимания со стороны больших чиновников. Естественно, в такой атмосфере нет места критике и серьезным расследованиям.
Кстати, именно выходцы из этой культуры заискивания — едва ли не самый распространенный тип начальников в региональных СМИ. Впрочем, тут тоже есть нюансы.
5 типов
Региональные издания по мотивации и целям их руководителей можно поделить на несколько типов.
Первый тип — советский. В их работе ничего не изменилось со времен СССР: они как описывали житие облисполкома и рекордные надои скота, так и описывают — сменились лишь названия должностей чиновников. В таких изданиях не критикуют власть — для них это просто странно, непонятно, даже кощунственно.
Второй тип — вымогатели. Они нацелены на контракт с властями, за который ведут борьбу на стыке «выслужиться» и «уколоть». Такие издания, как правило, очень маленькие, новости на их сайтах могут набирать смешные 50–100 просмотров, но страх чиновников перед публикацией негатива все решает. Отдельно обращаю внимание на низкие просмотры: да, чиновники на местах в самом деле платят из городского и регионального бюджета немалые деньги тем, чьи материалы читают меньше людей, чем вашу страничку в фейсбуке — и все это из-за стремления избежать негатива.
Третий — «карманные» СМИ. Это издания, принадлежащие чиновникам и местным бизнесменам. Их задача — работа в интересах хозяина. Как ни странно, это самая общественно-полезная модель среди «зависимых» СМИ: в регионах с высокой политической конкуренцией они вскрывают реальные проблемы (если их виновник — оппонент хозяина), даже борются с властью за права простых людей (если это принесет очки тому же хозяину). Но есть и минусы: такие склонны к чернухе-заказухе, лицемерны — могут писать про косяк оппонента и не замечать точно такие же ошибки своего благодетеля.
Четвертый — «региональная медиаэлита». Очень часто во главе таких изданий стоят те самые уроженцы культуры заискивания, доросшие до руководящих должностей. Для них ценен их статус, дружба с пресс-службой, знакомство с мэром/губернатором. Они гордятся самыми крупными контрактами и подачками-инсайдами от приятелей-чиновников.
В эту категорию чаще попадают региональные телеканалы (кроме некоторых карманных) и крупные интернет-СМИ. Их положение предполагает высокую степень лояльности к местным властям: например, если в городе стремительно распространяются сведения о коррупции в кругу губернатора/мэра, и даже если найти доказательства совсем несложно — реакции от «медиаэлиты» вы не дождетесь: «это все слухи, мы такое не публикуем».
Наконец, пятый тип — тот, о котором здесь почти не идет речь. Это региональные издания, достаточно смелые и дерзкие, чтобы принципиально оставаться независимыми, даже в стесненных финансовых условиях и в конфронтации с чиновниками. Их очень мало, такие можно пересчитать по пальцам, но, к счастью, на подобную региональную журналистику есть большой спрос.
Ну и добавлю еще пару важных штрихов: в этом тексте больше всего досталось чиновникам, однако подобный метод работы со СМИ свойственен разным ведомствам и организациям, иногда довольно неожиданным.
Хорошо помню разговор с журналисткой из одного центрального региона России: оказывается, у них главный любитель звонить и требовать что-то исправить или срочно удалить — местная епархия. В ответ на мое удивление от такого обстоятельства собеседница изумилась еще больше: «Погоди, а что, где-то не так?»
